В 2018 году молодая предпринимательница Зарина Гусман открыла небольшой бизнес — студию косметологии Body Pro площадью 15 квадратных метров. Спустя 5 лет ее сеть насчитывает 12 филиалов в 9 городах. Кто бы мог подумать, что в бэкраунде девушки обучение на факультете иностранной филологии и работа в районном акимате, охранное агентство и личная трагедия — потеря супруга.
Редакция ELLE поговорила с Зариной и узнала о том, как ей удалось достичь невероятных успехов благодаря амбициям, каково быть женщиной-предпринимательницей, а также как ей удалось пережить потерю любимого. Результатом стал очень честный и теплый разговор, не лишенный откровений и личных переживаний.
ELLE: Расскажите про ваш путь от точки А к точке Б. Каким было ваше детство и юность? Первая работа?
Зарина: Я родилась в маленьком городе Костанай в семье медсестры и водителя скорой помощи. Но училась в довольно элитной школе (во время моего обучения платных школ не было), в которую поступила самостоятельно. В моем классе были дети из состоятельных семей, которые летом уезжали в Англию, в то время как я — в деревню к бабушке. И это меня никак не смущало! Я была на равных, потому что была отличницей, активисткой и комсомолкой.
После школы я поступила в Евразийский Национальный Университет на грант и переехала в Астану. Четыре года учебы там были для меня незабываемыми. Я активно участвовала в конференциях, связанных с ОБСЕ, АИБА и другими, сотрудничая с МИДом, так как моя специальность была связана с иностранной филологией. Именно тогда я осознала свое желание работать в государственной сфере. Так как у меня не было «агашек» и связей, мне пришлось вернуться в родной Костанай.
Я поступила на государственную службу, но не в областной акимат, а в районный. Представьте, девочка с амбициями и красным дипломом в районе. После года работы там меня перевели в областной акимат, где я продолжала свою активную деятельность и организовывала различные мероприятия. Когда я работала в областном акимате, я естественно мечтала быть акимом или министром. Мне кажется, все госслужащие об этом мечтают.
Амбиций у меня всегда было через край. Я считаю, если человек амбициозен, он всегда добьется своей цели. Даже если ты работаешь дояркой, но у тебя есть амбиции, то ты станешь заведующей всех доярок, после заведующей складом и так далее. Поэтому у меня всегда были такие крутые амбиции.
Когда я поняла, что становлюсь очень дерганной, постоянно получаю звонки из министерства, акимата и других организаций (я работала в информационно-аналитическом отделе и была ответственна за важные данные), я осознала, что так дальше продолжать невозможно. И я приняла решение уйти в национальную палату предпринимателей «Атамекен». Именно с этого момента началась моя эпопея в бизнесе. Я поняла, что предприниматели «живут», в отличие от государственных служащих. Увидев, как костанайские предприниматели могут себе позволить провести 9 месяцев где-то за пределами, например, на Бали или Мальдивах, я задумалась о том, чтобы стать предпринимателем. Это произошло в 2014 году.
Проработала я в НПП три года и в 2017 году решила уволиться, так как у меня уже был собственный бизнес, который принес мне доход, превышающий мою зарплату. Это было охранное агентство «Север 88». Я начала звонить в различные охранные агентства с вопросом: «У меня есть двухкомнатная квартира, сколько будет стоить ежемесячное обеспечение безопасности?». Ответы были разные: «Нам нужно приехать и рассчитать». Никто не мог мне дать четкий ответ. Тогда я решила открыть свое собственное охранное агентство. Если ты знаешь законы, это несложно. Другое дело — потом, когда к тебе начинают лезть, прикапываться и все остальное.
Агентство я продала, но оно все еще функционирует активно и шикарно. Более того, мы охраняем первых лиц, звезд — то есть, у нас есть как физическая охрана, так и бытовая охрана. Мы занимаемся охраной крупных складов, заправок и предоставляем VIP-сопровождение и услуги безопасности — в общем, все-все.
Когда я ушла из «Атамекен» в 2017 году, мы с подругой так же открыли и сеть балетных школ «Прима» для девочек. Это не моя идея была, но я, как хороший организатор, могу быстро организовать любой бизнес. Моя подруга еще тогда жила в Москве, но мы решили открыть балетные школы в Костанае, Караганде и Астане.
В связи с неудобствами логистики и отсутствием прямых рейсов из Костаная во многие города, я приняла решение переехать в Астану. Именно тогда я открыла Body Pro.
ELLE: Расскажите подробнее о вашем бизнес-проекте BodyPro. Как пришла идея создания сети студий лазерной эпиляции и коррекции фигуры? Как вы начинали? В чем самое большое преимущество BodyPro?
Зарина: В конце 2018 года я открывала Body Pro. Тогда я родила ребенка, посмотрела на себя в зеркало — у меня была ужасная фигура — и сказала себе, что что-то нужно делать с этим. Я начала гуглить «как похудеть быстро?». Поисковая система выдала LPG-массаж. Тогда в Костанае и в Астане не было такой услуги. Я уехала в Москву, купила аппарат, обучилась и привезла. У меня был небольшой кабинет площадью 15 квадратных метров, где я предоставляла услуги LPG-массажа, лазерной эпиляции и отбеливания зубов.
Я занималась всеми этими бизнесами параллельно, но со временем поняла, что Body Pro приносит мне больше удовлетворения. Я не хочу работать с родителями детей (не имею ничего против детского бизнеса, он очень успешный и прибыльный), которые думают, что их дети — вундеркинды и балерины, а на самом деле это не так.
ELLE: Сложно ли быть предпринимательницей в Казахстане? Сталкивались ли вы с дискриминацией по половому признаку?
Зарина: Конечно, я сталкивалась с подобными ситуациями. Когда работаешь в таком мужском бизнесе, как охранное агентство, конечно, дискриминация неизбежна. Согласно закону об охранной деятельности, исполнительным директором должен быть человек, связанный с органами. Когда мы выезжали на разборки, мне говорили: «Вези своих учредителей», а у нас их было два — я и мой друг Жалгас. Мы выходили и они говорили: «Что ты свою жену привез?». Когда я начинала вести переговоры, на меня, конечно, не обращали внимание. В МВД аналогичная ситуация. Они думали, что я дочь какого-то полковника или генерала. Уверенно могу сказать, что девушек в мужском бизнесе не воспринимают всерьез.
Сегодня в моем окружении преобладают мужчины-предприниматели на 99%. И они относятся ко мне серьезно, потому что видят мой бизнес и масштабы его развития. У меня уже есть 12 филиалов, и они видят, на каком уровне я веду свои деловые отношения. Сегодня мы стоим на равных даже с крупными предпринимателями.
Уверенно могу сказать, что девушек в мужском бизнесе не воспринимают всерьез.
ELLE: А почему выбирают именно Body Pro? В чем ваше отличие?
Зарина: Body Pro Group является платформой, где мы развиваем концепцию наставничества. Мы помогаем людям открыть студии под своим собственным брендом. Часто нам задают вопрос: зачем мы создаем себе конкурентов? На самом деле, наша цель заключается не в создании конкурентов, а в развитии экспертности в сфере красоты и коррекции фигуры. Чтобы девушки пошли в студию, им сделали качественную процедуру и они подумали: «Да, реально, LPG работает. Да, действительно, аппаратная коррекция фигуры работает». После рассказали своим подругам, коллегам и сестрам — и они захотели тоже записаться на процедуру.
Во-вторых, мы — республиканская сеть. В какую бы студию вы не пришли, где есть Body Pro, у вас будет все одинаково. То есть вы получите одинаковый протокол процедуры, одинаковое обслуживание. Когда мои подруги просят меня посоветовать специалиста, я отвечаю, что не могу этого сделать — все они выполняют свою работу по протоколу. Поэтому какой бы вы город не выбрали, вы попадете в одни и те же «стандарты». У нас есть специалист по разработке и контролю стандартов и протоколов работы — мы постоянно их «перелопачиваем». Если мы что-то в какой-то студии выявили, то мы это внедряем у себя и в других 12 филиалах.
В-третьих, вы везде попадаете в одну и ту же обстановку. Вы везде увидите наш фирменный желтый стиль, который очень узнаваем. Также мы всех наших клиентов называем «подругами». И когда наши «подруги» приходят в наши студии, им даже нет необходимости нас отмечать — просто сняли себя, и уже все понятно. У нас есть эксклюзивный брендбук.
Также у меня есть хороший друг Данияр Агайдаров, который ранее работал в KPMG на приличной позиции. Недавно я привлекла его в свой бизнес. Говорю ему: «Слушай, ты посмотри мой бизнес, цифры и отчетность. Вдруг я куда-то в пропасть лечу и сама себе все придумываю». Он проверил все годы и города, и был приятно удивлен. Хотя все это время я делала все на интуитивном уровне. Конечно, у меня есть бухгалтер, но нет финансового аналитика, как в больших фирмах.
У меня микробизнес — в нем ты делаешь и придумываешь все самостоятельно, где-то покупаешь какие-то курсы. К слову, в этом году я закончила MBA, чему безумно рада. И это, действительно, помогает — особенно в процессе. Если ты после университета сразу поступаешь на эту программу, то ты может не поймешь, зачем тебе это нужно. Когда ты уже в бизнесе и, к примеру, тебе нужна финансовая отчетность, то приходится покупать курсы или идти к кому-то. Поэтому я и вызвала своего одноклассника. И он мне сказал: «Зарин, у тебя все действительно круто». Конечно, подсказал, где у меня промахи, но это прям мелочь. Я обрадовалась этому и поняла, что мы идем в правильном направлении.
ELLE: Есть ли у вас планы с Body Pro двигаться за пределы Казахстана?
Зарина: В прошлом году у меня появились планы открыть филиалы в Дубае и Ташкенте. После мои планы резко поменялись. Просто в один день. Если ранее у меня была задача завоевать весь Казахстан, всю Центральную Азию и Ближний Восток, то сейчас я сказала себе, что самостоятельно этого делать не буду. Я буду делать с помощью партнеров, которые хотят быть вместе с Body Pro. Можно партнерство, можно франшизу. Если вы живете в Дубае, то давайте, пожалуйста, откроемся там. Если вы живете в Ташкенте, то, пожалуйста, давайте откроемся там. Но самостоятельно я пока делать этого не намерена.
ELLE: Да, это прекрасная идея. В принципе сделать из казахстанского бизнеса международную франшизу.
Зарина: И это нужно нам делать! У нас у казахстанцев очень много амбиций — они хорошие, здоровые. И продукт у нас хороший и качественный. Просто иногда нам не хватает смелости и дерзости выйти на международный рынок, чтобы в нас поверили. Мы чуть-чуть «затюканные» — нас, кажется, передавили что ли. Мы боимся и не верим в себя, а надо поверить!
ELLE: Хотелось бы вновь вернуться к теме гендерного неравенства. Есть ли какие то из стереотипов, навязываемых женщинам, которые вас раздражают сильнее всего и почему? К примеру, многие думают, что женщины в бизнесе с подачи мужчины — кто угодно, но никак не она сама.
Зарина: Я сама лично с этим столкнулась. Меня не только мужчины обсуждали, но и женщины. Хотя они знали, что это не мой первый бизнес. Но они продолжали думать, что мне кто-то дает деньги и я все это открываю. Хотя моя совесть чиста. Все это отлично знают. Я открыла Body Pro в 2018 году — тогда моего мужа уже не было. Потеряла я его в августе, а проект запустила в ноябре. И начала я с маленького кабинета.
Сейчас я получаю порядка 8-10 миллионов тенге, но до сих пор я не трачу все. Чтобы вы понимали, я коплю, инвестирую, обновляю оборудование, вожу своих сотрудников на обучение в Москву. Вы только представьте, свозить сотрудников в Москву — это оплатить билет туда-обратно, проживание, участие в конференции. Все это за мои деньги. За одну поездку ты выкладываешь до 5 млн тенге.
ELLE: А почему вы думаете, складывается такое впечатление? Женщины боятся признавать, что вы можете это сделать сами?
Зарина: У нас больше слухов распускают не мужчины, а женщины, которые где-то не могут себя реализовать. Они оправдывают свою нереализованность при помощи распускания слухов о других девушках. Конечно, им так легче становится.
У нас в Казахстане открыть бизнес и продвигать его очень легко. Однако здесь есть несколько условий. Первое — ты должен быть самодисциплинированным. Никто тебя толкать не будет. Ты должен сам себя толкать и мотивировать. Второе — у тебя должен быть самоконтроль. Не получится спать до обеда — самоконтроль должен быть. Третье — необходимо иметь эмоциональную уравновешенность. И это самое сложное. Когда что-то не получается, многие — 90% женщин — бросают бизнес. Они не бьют в одну точку, а начинают перепродавать или закрывать его. Особенно сейчас, в очень турбулентное время, много моих коллег по цеху предлагают выкупить у меня их бизнес, потому что у них это не идет. Хотя по рекламе, по Instagram, кажется, что они «пышат» там всем и вся.
У нас в Казахстане открыть бизнес и продвигать его очень легко. Однако здесь есть несколько условий. Первое — ты должен быть самодисциплинированным.
ELLE: Если бы вы могли дать совет женщинам в бизнесе, которые сейчас находятся в тяжелом положении, что бы вы им сказали?
Зарина: У вас должна быть большая-большая цель. Чего вы хотите в жизни? Не только в бизнесе, вообще что вы хотите? Вот ты смотришь на 20 этаж — это цель. И эту цель нужно разбить на задачи, своего рода этажи. Как ты будешь подниматься? Кто-то на лифте, кто-то пешком, кто-то по пожарной лестнице, кто-то по канату. Есть те, кого поднимают. К примеру, муж поднимает. И я не имею ничего против, если есть средства. Не нужно этого стесняться, если вас спонсируют. Если вам дает деньги папа или семья, муж или брат, не нужно этого стесняться и бояться. Признайтесь, вам так легче жить будет вообще. Если бы мне кто-то захотел помочь, да я бы с радостью приняла эту помощь. Но, к сожалению, никто мне не помогает. Если бы мне дали какой-то большой бюджет, то я бы уже «бабахнула» на всю страну, грубо говоря.
Однако стоит знать, что бизнес не должен открываться за счет инвестиций, которые тебе в будущем нужно будет отдавать и так далее. Я против инвесторов — лучше работать с банками. У банков все понятно, все по документам. Они знают, что у тебя заберут, если у тебя не пойдет (ты ставишь в залог что-то). Ты знаешь, когда рассчитываешься. У нас нет профессиональных инвесторов, что бы и кто вам не говорил. У нас есть какие-то самоучки — один раз где-то там вложились, и то в большой бизнес. Маленький же бизнес непредсказуем. У нас было очень много курсов про привлечение инвестиций, но я не знаю, как в этом бизнесе у тебя может быть 10 инвесторов. Они будут тебя дергать, не будут давать тебе жить, не будут давать тебе просвета. А когда начинаешь бизнес, ты должен быть головой свободен. Тогда у тебя будет время на разрешение проблем, построение команды и так далее. Поэтому мой вам совет — не ищите инвесторов, не привлекайте инвестиции со стороны. Лучше делать это с профессиональными банками — и даже на начальных этапах лучше никаких кредитов не брать.
Мой вам совет — не ищите инвесторов, не привлекайте инвестиции со стороны.
ELLE: Вы упомянули в разговоре о муже. И ранее в интервью для Ulys Media вы подробно рассказали про личную трагедию — его потерю. Для тех, кто не видел видео, вы не могли бы, пожалуйста, поделиться с нами этой историей?
Зарина: Мы с мужем жили почти 7 лет. Он, кстати, погиб в день нашей свадьбы. Мы не сразу стали заводить детей, потому что оба из простых семей. Договорились сперва приобрести квартиру — купили мы ее в ипотеку. Потом мы купили машины: ему и мне. Затем начали путешествовать. Впервые я побывала зарубежом в 2013 году. Мне было 25 лет, и я только выехала в Турцию. И он, естественно, со мной.
Когда мы поняли, что всем этим насытились, захотели перейти на следующий этап наших отношений — это рождение ребенка. Прекрасная беременность была. Прекрасные роды. Здоровый ребенок. Мальчик. И когда я его родила, мой муж был в роддоме. Помню, когда вывозили меня в реанимацию, он сказал, что «миссия окончена». Поэтому мой вам совет — никогда не отрезайте себе жизнь, не режьте свои пути. Он сказал «миссия окончена» — у него все есть, у него родился ребенок, сын, все.
Наверное, первый месяц у нас был самый счастливый. Второй чуть сложнее, потому что он постоянно был на работе. Муж работал в правоохранительных органах. Постоянно были смены ночные. Я его практически не видела.
Когда ребенку было два месяца, он пришел домой и сказал, что заболел пневмонией: «Я ложусь в больницу — мне плохо». Он поехал туда и ему не становилось лучше. Обычно когда у тебя пневмония, тебе закалывают антибиотики и уже через два дня становится лучше. Но ему становилось все хуже и хуже. Он лежал там неделю, две, три. У него поменяли уже кучу антибиотиков. И тогда я забила тревогу, почему ему не становится лучше — у него появилась одышка, потливость.
Врачи думали, что это туберкулез, но там вообще не пахло им. «Это не наша болезнь», — сказали они. Уже после собрали консилиум, мы сдали анализы на онкологию.
И когда он пошел в уборную, меня спросили: «Девушка, вы куда смотрели?». Опухоль уже была третьей стадии. Мне показали видео, которое я мечтаю забыть. Мне кажется, я там упала на землю. Говорят ведь «земля из-под ног ушла» — это тот случай. Поэтому естественно мы сразу полетели в Алматы.
Когда тебе ставят диагноз «рак», у тебя есть четыре этапа. Первое — отрицание. Ты вообще не веришь врачам. Ты думаешь, что они ошиблись. Второе — гнев. Ты гневаешься на себя, врачей, на Всевышнего — почему это с тобой произошло? Что ты такого в этой жизни сделал? Меня поймут те, кто сталкивался с этим. Третья стадия я уже забыла какая. И последняя стадия — принятие. Вот все теряют время на этих трех стадиях. Ты бегаешь по врачам, ездишь по больницам — во всех них будут перепроверять диагноз. В Израиль или Корею, Турцию или Алматы — куда бы ты не поехал, все будут перепроверять твой диагноз. И ты теряешь время.
Он получил одну химию, после вторую в Минске — ему становилось хуже, опухоль росла. Она была неоперабельна. Это был очень редкий вид онкологии — мелкоклеточный рак легких. Он попадается один раз на сто тысяч человек. И то у самых злостных курильщиков, которые есть в этой жизни. Мой муж вообще не курил и не пил — он был спортсменом. Вот и все.
Я помню, он написал мне сообщение 1 августа 2018 года: «Нашей жизни шесть месяцев. Я поздравляю тебя, жаным. Я тебя люблю». Он уже лежал в отделении для умирающих. У него была жидкость в легких, и мы дома уже не могли справиться.
Когда я увидела, как в хосписе каждый день забирают мертвецов, я сказала, что не хочу, чтобы он это видел. Мне врачи тогда сказали, что у нас осталось два дня. Все как в фильме.
Я спускалась вниз, кормила ребенка грудью и вновь поднималась. Он уже не мог вставать. Он просто лежал и не мог спать. Это была его главная проблема. Видимо, метостазы пошли в головной мозг и «отключилось» что-то. Ни одно снотворное, ни один укол, ничего не помогало. Тогда я сказала, что заберу его домой. Ровно через два дня он умер у меня на руках. Я поздравила его с нашим семилетием и все.
Первые года я думала, что ничего уже не будет, но я смогла отпустить. И я ему очень благодарна за то, что он подарил мне моего сына, который очень сильно похож на него. Мы в основном всегда плачем по умершим, потому как мы тут без них. А давайте посмотрите, как он без нас там. Я считаю, что у него была счастливая жизнь — любимая жена и сын, любимая работа. Было все. И он умер у меня на руках, а не где-то в больнице один. Это, конечно, было жуткое зрелище. Бездыханное тело твоего любимого человека — ты делаешь искусственное дыхание и все возможное. Ты не веришь до последнего. Поэтому берегите своих родных. Потому что он перед смертью мне сказал: «Почему я не проводил время с вами? Почему я не сказал то или это». Действительно, так и есть.
ELLE: В своем блоге вы освещаете насущные проблемы казахстанского общества. Какая тема на сегодняшний день волнует вас больше всего?
Зарина: Тема женского бытового насилия и харассмента — это основная социальная проблема, которой я хотела бы заняться.
Моя родная сестренка подвергалась бытовому насилию с первым мужем — именно поэтому она и развелась. Мы ее месяцами не видели. Как оказалось, он ее избивал — и не по лицу, а по телу, чтобы не было видно. Настолько хитро все это было. И я видела то, как она не могла написать заявление. Потому что пока полиция пребывала нам место, он уже в ногах ее валялся, просил прощения и говорил, что такого больше не будет. И естественно, органы не хотели заявление брать, потому что им ведь все это расследовать, и им же в ЕРДР фиксировать. Зачем им этот головняк нужен? Поэтому полиция вообще не заинтересована, а ведь множество самоубийств происходят по этой причине. Поэтому я считаю, что эта тема очень актуальна и очень «больная» для нашего общества.
Ведь у нас есть такое понятие как «ұят» — нельзя ссоры из избы выносить, а женщина должна терпеть. Насилие бывает и со стороны «енешек». Вот это «моральное насилие». Ведь не всегда это физическое насилие.
Также я хотела бы поднять тему о популяризации института семьи и брака. Потому что сейчас у нас очень популярно разводиться или быть одной — независимой женщиной. И мужчины ничего не терпят — меняют девушек как перчатки. Поэтому я за укрепление института семьи и брака.
Стоит отметить, что многие не уходят, потому что им некуда идти — например, родителей нет в городе. В прошлом году я устраивала проект Kaz Nomad — там были занятия и по самообороне, и работа с психотерапевтом, и с юристом. Как оказалось, ты можешь позвонить участковому и по кодовому слову он отвезет тебя в специальную квартиру, которая есть в каждом городе. Но у нас об этом мало кто знает.
Ведь у нас есть такое понятие как «ұят» — нельзя ссоры из избы выносить, а женщина должна терпеть.
Поэтому если тебя кто-то тронул, ты не должна этого терпеть. Ты должна уехать хотя бы, чтобы тебя не убили. Понятное дело, что тебе никто не говорит разводиться. Но проблему эту необходимо решать. Также и по работе, по повышению финансовой грамотности, грамотности вообще среди женщин — я всегда говорю, что нельзя сидеть на месте, ведь даже SMM-специалистом можно стать дома, находясь в декрете.
ELLE: В заключение хотелось бы узнать о ваших целях или мечтах. Расскажите о своем самом истинном желании на данном этапе жизни.
Зарина: На самом деле моя мечта, мне кажется, очень банальная и не будет отличаться от «мечт» многих женщин. Очень хочу быть счастливой по-женски. Но знаю точно, что каждая женщина счастье создает сама. Не нужно ждать, что тебе его принесут, тебе его купят и так далее.
Хочу быть счастлива по-женски. Хочу быть любимой и любящей. Хочу стать мамой во второй раз. Наверное, это самая главная мечта и цель на ближайшие года. Ведь основная женская миссия — быть женщиной. Не нужно забывать об этом, а все остальное приложиться: и бизнес, и проекты, и общественные реализации.
Фото: Салта Назар/ Динара Курманбаева
